История Рината Шарафуллина.
Я очень не хотела ехать тем летом в деревню. Жить практически без удобств, связи, по уши в сельском хозяйстве было совершенно не для меня, но родители неожиданно настояли.
И вот, пятнадцатилетняя девушка брезгливо осматривает деревенскую улицу, совершенно не торопясь выходить из такой прохладной и удобной машины на то, что никогда не смогла бы назвать дорогой.
- Настенька! - закричала бабуля, которую прежде я видела лишь у нас в гостях, и проворно вынула меня наружу. - Мы тебя ждали.
- Мы? - я покрутила головой, отлично зная, что живёт она одна уже лет пять как после смерти дедушки.
- Приняла на постояние студентика, да вон он вышел. Гляди-и-и, Федька!
Я с любопытством посмотрела на флигель, где ранее жил дед, и прямо-таки споткнулась взглядом о невзрачного худощавого парня с седыми висками, который настороженно улыбался и стоял, подпирая собой дверь, будто защищая вход от любых гостей. Самым примечательным в его облике были глаза: казалось, они посекундно виновато перебегали с предмета на предмет, нигде не задерживаясь.
Папа быстро уехал, на корню поломав мои планы затаиться на заднем сидении, чтобы вернуться обратно. Вздохнув, я стала осматриваться.
В целом, деревушка была неплоха: красивая природа, тёплая и чистая речка, лес, откуда невозможно вернуться без грибов или ягод, соседи, которые... М-м-м... Вот тут-то я и поняла, что меня удивило: я знала, что здесь не живёт никто, кому меньше лет семидесяти. Молодёжь как-то быстро покинула это райское место, оставив его старикам.
Я быстро оббежала деревню, искупалась, наелась домашних блинов и плюхнулась в прохладную постель, успев заметить из окна, что в нашем флигеле из темноты пробивается какой-то голубоватый свет, на который слетаются ночные мотыльки. "Об этом я подумаю завтра", - процитировала я любимую фразу и буквально провалилась в сон.
Утро было каким-то странным. Всё тело ломило, будто я таскала на себе тяжести. Глаза выпекало, а руки, казалось, не могли удержать и кружки.
- Иди-ка ты к Федьке, у него есть настойка от этой болячки, - предложила бабушка, видя как я, морщась, ковыляю к рукомойнику. - Ей Богу, будто седьмой десяток тебе, - звонко рассмеялась она.
Я походила по двору и удивилась, что из домашних животных нет никого. Вообще! А ведь бабушка писала, что есть куры, коза и недавно подобрала котёнка... А затем я решительно постучала в дверь флигеля.
- Привет. Хочешь зайти? - на меня внезапно надвинулся Фёдор.
- Вообще-то нет, но у тебя есть какая-то фигня от этого моего состояния, - честно сказала я, ухмыляясь от смущения. - Что это? Передоз свежим воздухом?
- Настикс, заходи.
Я зашла, перед этим споткнувшись о порог и очень больно ударившись о дверь. "Настикс" - так меня называл только дед. А ещё добавлял:
- Хочешь айвового варенья, Сластёна? - невинно повторил ту самую фразу Фёдор.
Я молчала, пятясь обратно. В маленькой прихожей было занавешено окно, и царил мрак. Ступая назад, я никак не могла коснуться выхода, от которого отдалилась не больше, чем на метр.
- Стой, ты куда? - Федька моментально заметил, что гостья изменила направление. - Ты только посмотри туда...
За его спиной мерцал вход в комнату с тем самым голубоватым светом, который я заметила ещё ночью.
- Не трогай! Не трогай меня, - зубы стучали, и я неразборчиво шипела.
- Настикс, старики как-то... Ты ещё можешь спастись, если...
- Я сейчас закричу, - сипло предупредила я, отлично зная, что могу лишь хрипеть. Проклятая дверь всё никак не находилась, а отвернуться от него я не могла. - Я правда заору!
- Если они узнают, что я пытался тебя предупредить, меня...
- Выпусти! - расплакалась я.
- Хорошо, но помни: если хочешь остаться в своём теле, никогда не пей...
Тихий голос внезапно замолчал, а я проснулась от своего захлебывающегося крика. Всё тело ломило и трясло, ладони не сгибались. Приснится же такое...
- Ей Богу, будто седьмой десяток тебе, - звонко рассмеялась бабуля, глядя, как я медленно иду к двери. - Хочешь нашего домашнего молочка?
- Да, - я доверчиво улыбнулась ей. - Только умоюсь.
Во дворе стояли заброшенными флигель и сарай, где когда-то раньше был скот.
Я зевнула, умылась и пошла обратно к бабуле. Очень хотелось пить.
Роскошный мобильный офис на базе пикапа