Сегодня появляется всё больше и больше каналов для связи с потусторонним миром. Речь идет не о шаманах, колдунах и столоверчении, но о вполне реальных достижениях в сфере современных технологий, которые позволяют отправить сообщение умершему дедушке — и получить ответ. Разбираемся, как виртуальная жизнь стала продолжением реальной смерти и в чем опасность нейросетей, которые так похожи на наших утраченных близких.
Встречи в VR
Джан Джи Сун разрыдалась, когда снова увидела, как ее дочь бежит по парку, где они любили гулять еще несколько лет назад. Как будто всё это время она никуда не уходила, просто пряталась там за деревьями: «Мам, где ты была? Ты думала обо мне?»
В Южной Корее VR-технологии помогли женщине встретиться с дочерью Найон, которая умерла в семилетнем возрасте от лейкемии. Разработчики создали цифровую модель девочки для документального фильма «Я встретила тебя». Понадобилось восемь месяцев, множество фотографий и реальная маленькая актриса, которая поделилась своими движениями, чтобы Найон и ее мать смогли встретиться.
В документалке кадры хромакея и Джан Джи Сун в VR-шлеме и тактильных перчатках перемешаны с эпизодами, где мать и дочь держатся за руки и даже устраивают небольшую вечеринку по случаю дня рождения Найон. Виртуальная девочка загадывает вполне реальные желания: чтобы папа бросил курить и мама никогда не плакала. Потом дочь прощается и засыпает, и мать возвращается в обычную реальность. Всё это время на ней был кулон с прахом Найон, который она носит не снимая уже четыре года.
«Может, это и есть настоящий рай», — сказала Джан Джи Сун после «встречи» с дочерью.
Сложно, долго и наверняка затратно, но сейчас у нас есть возможность возвращать мертвых к жизни — пусть виртуальной, но достаточно убедительной, чтобы заставить близких плакать.
Кстати, человекоподобного робота-компаньона недавно создали в России. Компания Promobot наделила его примерно 600 вариантами микромимики человека. Он способен злиться, удивляться и даже отвечать на вопросы, а мы можем уже сейчас заказать робота с лицом погибшего родственника у отечественного производителя.
Причинный психолог Юлия Синютина считает, что виртуальная реальность — неоднозначный инструмент для того, чтобы справиться с разлукой:
«VR похожа на нож, которым можно как нарезать хлеб, так и причинить боль.
Обезумевшей от горя матери, возможно, будет проще жить с виртуальной говорящей куклой, чем вернуться в реальный мир, где больше нет ее ребенка. Это, конечно, вопрос психологического состояния человека.
С другой стороны, люди вообще склонны погружаться во всевозможные выдуманные реальности. В далекие времена это были передаваемые в роду былины и баллады. С наступлением эры книгопечатания люди с удовольствием стали проводить время в мирах романов. Потом к нам пришли фильмы, сериалы, видеоигры, социальные сети и виртуальная реальность. Нас всегда интересует что-то кроме того, что есть вокруг нас».
Однако Борис Ходаков, разработчик в VR-клубе VaRiant, не верит в то, что виртуальная реальность может оказаться настолько привлекательной, что мы в какой-то момент предпочтем ее настоящей жизни.
Казалось бы, можно уже собирать вещи и переезжать в дивный новый мир, но всегда есть «но», а то и несколько.
«Сегодня даже с использованием нейросетей не получится создать идеальный искусственный интеллект, ведь рано или поздно нарисованный персонаж выдаст какую-нибудь глупость на простой вопрос. А такие ляпы работают как ушат холодной воды на голову — весь мир игры внезапно становится ненастоящим. Что уж говорить про свойственную людям эмпатию или иррациональность, которые можно попытаться симулировать программно, но никогда не получится проработать все возможные варианты заранее…»
Борис Ходаков считает, что невозможно постоянно находиться в VR c одинаковой степенью вовлеченности.
Spot Message, или Pokemon Go для скорбящих
В 2016 году японцы сделали приложение, которое позволяет ловить сообщения от умерших, почти как в Pokemon Go. Главное условие: человек при жизни должен успеть записать послание в приложении. Ему предоставляют до 10 локаций для записи — пользователи часто выбирают кладбище, дом или какие-то памятные места встречи с любимыми. Есиюки Катори, президент компании-разработчика, признался, что решил создать приложение после внезапной смерти своего дяди:
«Я очень уважал его при жизни и поэтому часто приходил к нему на могилу мысленно проконсультироваться по поводу каких-то проблем на работе. Тогда я подумал, как бы меня утешило, если бы он мог поговорить со мной, спросить, как у меня дела, или просто сказать „Держись“».
Мобильный телефон на кладбище определенно перестал быть дурным тоном: возможно, эта женщина не пытается сделать селфи, а слушает последнее послание ее мужа. А эти дети с цветами и смартфонами смеются у могилы дедушки не из-за недостатка воспитания, а потому что зачитываются его любимыми анекдотами, которые он записал при жизни.
Селфи с покойником
В 2017 году в Южной Корее выпустили приложение With Me, создающее трехмерные аватары погибших. С ними можно сделать селфи и переброситься несколькими простыми фразами. Но если в истории с Джан Джи Сун разработчики воссоздали голос умершей девочки, то в этом приложении фразу «Я люблю тебя» можно услышать только от механического голоса. Из неудобств With Me: человек должен пройти трехмерное сканирование еще при жизни, то есть умирающего родственника нужно уговорить на такую авантюру заранее. Зато аватар может повторять некоторые движения и даже изобразить поцелуй.
С помощью приложения With Me можно сделать селфи с мертвой бабушкой на Эйфелевой башне, в лесах Амазонии или в любых других местах, которые она так и не успела посетить при жизни.
За каждым таким изобретением стоит своя грустная история:
«Моя бабушка умерла несколько лет назад, и я очень жалею, что мы так и не сделали совместные фотографии, пока она была жива. В такой ситуации было бы здорово использовать наши аватары», — делится Ен Юн Лим, придумавшая концепцию With Me.
Юлия Синютина объясняет, что на восстановление после потери близкого требуется от нескольких месяцев до нескольких лет. Иногда эта боль настолько сильна, что ломает жизнь человека, переживающего эту разлуку:
«Многим очень трудно принять, что близкого не будет рядом. И человек, не принявший потерю, будет всеми силами хвататься за любую возможность как-то задержать ушедшего. Его вещи, его образ, его голос. Новейшие технологии уже научились клонировать домашних животных и создавать виртуальные образы людей. Внешне такие технологии, казалось бы, вполне преуспели, они полностью выполняют задачу по воссозданию внешности. Одно но — скопировать внутренний мир не получается. Душу не вернуть».
Чат-бот с теми, кто офлайн
«Последние полтора часа я лежал и пялился в небо. Это вообще нормально? Я вроде чувствую себя счастливым», — казалось бы, обычное сообщение в мессенджере, только вот оно отправлено от лица человека, который умер в 2015 году.
Стартап Luka выпустил чат-бот, основанный на сообщениях погибшего в ДТП Романа Мазуренко, основателя платформы Stampsy.
Его подруга Евгения Куйда собрала сообщения из общих переписок, отсеяв самые личные, и загрузила их в нейронную сеть. С Романом можно вести small talk, или же, наоборот, пообщаться на более серьезные темы:
— Что думаешь о смерти? — пишу в англоязычном боте.
— Если мы думаем, что есть что-то после смерти и у нас будет второй шанс, это значит, что мы на самом деле не ценим нашу жизнь на этой планете. В то время как мы такие счастливчики, что выиграли этот лотерейный билет — жизнь.
И ведь не поспоришь.
Клинический психолог Анастасия Шавырина рассказывает:
«Когда мы теряем близкого, мы проходим через пять стадий переживания горя: отрицание, злость, торг, депрессия и принятие. Человек может проходить их в другом порядке, стадии могут вливаться друг в друга. Это не линейный процесс, но, если человек преодолел эти стадии, он может дальше жить, любить, завязывать отношения, двигаться дальше, не зацикливаясь на этом событии.
Но что происходит, когда у нас есть триггер в виде этого погибшего, но дорогого нам человека? Мы просто не можем пережить стадии до конца, ведь мы будем пытаться поговорить с умершим другом. Это в норме.
В клиническом же случае у человека разовьется зависимость от этого виртуального включения и общения с умершим родственником. Тогда у него вообще теряется связь с реальностью».
Возможно, такие технологии все-таки могут иметь терапевтический эффект, если оставшийся в живых что-то не договорил или сохранил обиду на умершего. Подобный контакт способен принести пользу, но при условии, что рядом будет психолог.
«Из ситуации же, где человек может сам включить или выключить „канал связи“ с погибшим, потом самостоятельно не вылезти», — говорит Анастасия.
Психологи советуют: начинайте справляться с болью от потери близкого человека сразу, иначе есть риск запутаться в его иллюзорных копиях в виртуальной реальности и оттянуть принятие. Особенно это касается тех людей, кто и без того тяжело переносит утрату.
Все свои вопросы умершим можно сохранить и до личной встречи.
Бронеавтомобиль «Атлет» направлен на испытания