Вечер. В старой шахте, у столба, на котором уже сотню лет висела поржавевшая керосиновая лампа, из ниоткуда возникло слабое свечение. Оно росло, и вскоре из малозаметного клубка превратилось в облачко размером с человека. Немного погодя из облачка появилась человеческая фигура.

У столба стоял мужчина, одетый в островерхую шапку с меховой опушкой, и в меховой тулуп, подпоясанный кушаком. На ногах были обуты валенки. Он прошёлся по длинному тоннелю, вырубленному прямо в угле много лет назад, и остановился в нерешительности у обрыва, которым заканчивался тоннель.

Перед ним в вечерних сумерках лежала абсолютно не знакомая местность. Обрыв резко уходил вниз метров на тридцать. На дне ходили какие-то люди, и стояла доселе невиданная машина, которая копала уголь.

Развернувшись, он ушёл обратно, и исчез, превратившись в облако, которое затем уменьшилось до размеров клубка, а после и вовсе исчезло.

***

-Смотри, Юр, там мужик какой-то! – молодой парень стоял возле китайского грузовичка – полуторки, и показывал товарищу вверх, на обрыв.

-Где?

-Вон там, в проёме, в старой шахте!

-А…. – протянул Юрка, водитель, доставляющий односельчанам уголь. – Это, Игорёк, местная достопримечательность. Лукич.

-Какой Лукич?

-Коллега мой, можно сказать. Жил в деревне, что стояла вверху. Пропал в шахтах. Поехал и пропал. Лошадку с санями нашли, а его нет. Всю шахту облазали мужики, без толку. Теперь, говорят, иногда можно его увидеть в шахте, в проёме наверху.

-Так деревня уже лет пятьдесят, как заброшена…

-Так и он не вчера пропал! Люди говорят, ещё в позапрошлом веке.

-Врёшь…- недоверчиво протянул Игорь.

-Может, и вру – ответил Юрка. – Да только тогда и глаза тебе врут. Ты человека видел? Видел. А туда хода нет. Вход давно бульдозерами да экскаваторами снесли. Вот и думай сам, что ты видел?

И, усевшись в грузовик, друзья выехали из карьера в сторону родной деревни.