Дело банкира Кроненберга — позорная страница в истории отечественного права. Позорная потому, что суд принял несправедливое решение, а адвокат защитил домашнего тирана. Это дело «гремело» на всю страну, не оставляя равнодушным никого, кто узнавал его подробности.
Фактрум рассказывает историю о преступлении, которое осталось безнаказанным.
[caption id="attachment_203706" align="alignnone" width="1200"]
Станислав Кроненберг[/caption]
Для начала познакомимся с главными действующими лицами. Станислав Кроненберг, бывший военный, участник Франко-Прусской войны, а впоследствии банкир; его любовница, француженка по имени Жезинг; его дочь от первого брака, семилетняя Мария.
У этой троицы не получилось семейной идиллии, потому как дочь очень часто конфликтовала с новой пассией отца. Неприязнь была взаимной: Мария капризничала, а Жезинг часто обвиняла девочку в воровстве и непослушании. Возможно, у них был шанс всё поправить и помириться, но отец знал только один способ воспитания — физический. По словам соседей, Кроненберг часто порол девочку до багровых синяков, но не ограничивался этим и даже бил кулаком по лицу. Это продолжалось достаточно долго и могло продолжаться ещё дольше, но однажды дочка была поймана отцом за кражей нескольких ягод чернослива. Это взбесило и без того гневливого Кроненберга. Он жестоко наказал семилетнюю Марию за проступок, а именно в течение пятнадцати (!) минут со всей силы лупил её розгами. Отчаянные крики бедной девочки сотрясали всю округу и привлекли внимание дворничихи. Она пригрозила Кроненбергу, что вызовет полицию, но богач не послушал угроз простой женщины. Однако та сдержала своё слово и в скором времени отнесла в участок окровавленное детское бельё в качестве вещественных доказательств излишней жестокости банкира.
Делу дали ход, и оно получилось неожиданно громким.
Первая причина состояла в том, что на процесс обратили внимание очень многие видные люди того времени, включая Достоевского. Последний посвятил судебному процессу некоторые записи в «Дневнике писателя» и даже собирался включить описание похожего процесса в новую книгу. В обществе уже давно велась дискуссия по поводу статуса несовершеннолетних и неприемлемости физического наказания. Славянофилы и западники пришли к единению в очень неожиданном вопросе: оба лагеря считали розги отвратительными и не желали, чтобы их применяли для воспитания детей. Но против них в этом вопросе выступили консерваторы — но не в политическом, а, скорее, в бытовом смысле этого слова. Они считали, что государству не стоит вмешиваться в дела семьи и указывать, как следует воспитывать детей.
Вторая причина заключалась в том, что представитель защиты Владимир Спасович выступил в роли адвоката дьявола и выиграл дело совершенно бесчестным путём. В своей финальной речи он напирал на то, что Мария была очень плохим ребёнком и полностью заслужила такое обращение и такое наказание. Саму девочку вызывали в суд, где она, предварительно «обработанная» отцом, оговорила саму себя, признавшись в несносном поведении, воровстве и «скверном затаённом пороке».
В итоге суд вынес решение в пользу Спасовича и Кроненберга, дочь была вновь передана отцу, но общественность была возмущена и ещё долгое время не желала иметь ничего общего ни с банкиром, ни с его циничным адвокатом.
Этот процесс вскрыл глубокие проблемы российских семей и судебной сферы. Лучше всего об этой ситуации сказал Достоевский: «Когда общество перестанет жалеть слабых и угнетённых, тогда ему же самому станет плохо: оно очерствеет и засохнет, станет развратно и бесплодно».
Гепарды чуть не съели французских туристов, которые вышли из машины на сафари