Было время, когда среднестатистический немец носил в карманах миллиарды марок, однако ничего не мог купить. Буханка хлеба стоила 200 миллиардов марок. Недельного пособия не хватало даже на чашку кофе. Марки пребывали в свободном падении, их ценность уменьшалась с каждой минутой. Рестораны перестали печатать меню, потому что к тому времени, когда они подавали блюда, их стоимость возрастала. Так, мужчина выпил первую чашку кофе за 5000 марок, а вторая стоила ему уже 9000 марок. Истории тех дней были ужасающими и забавными одновременно. Мама отправила своего сына в магазин купить две булочки. Он по пути решил поиграть в футбол на детской площадке. К тому времени как он добрался до магазина, цена на булочки выросла, и, вместо двух, он купил всего одну. Мужчина отправился в Берлин, чтобы купить пару туфель. Но когда он добрался туда, всё, что он смог себе позволить – это чашку кофе и проезд на автобусе домой.
Эта абсурдная ситуация началась примерно в середине Первой мировой войны, когда немецкое правительство решило, что вместо того чтобы использовать деньги налогоплательщиков для финансирования войны, они просто займут их у других стран. Немцы были уверены, что они смогут погасить долг, как только победят в войне, захватив богатые ресурсами промышленные территории и наложив репарации на побеждённых союзников.
Но план провалился. Германия проиграла войну и в итоге получила огромные долги. Кроме того, Версальский договор наложил на Германию огромный штраф в размере 132 миллиардов марок (или 31,4 миллиарда долларов) в качестве репараций за причинение убытков и ущерба союзникам в результате войны. Для того чтобы погасить долги, правительство решило прибегнуть к обману – оно начало печатать деньги и использовать их для покупки иностранной валюты, которая затем использовалась для выплаты репараций. В скором времени денег стало намного больше, чем товаров, и инфляция вышла из-под контроля.
Поначалу инфляция постепенно увеличилась с 4,2 марки за доллар до войны до 48 марок за доллар, когда был подписан договор. Затем она резко стала расти. В первой половине 1922 года 320 марок были равны одному доллару. К концу года показатель увеличился до 7400 марок за доллар. В конце концов, инфляция достигла уровня 4,2 триллиона марок за один доллар США.
В день зарплаты люди брали с собой на работу чемоданы и рюкзаки, чтобы забрать деньги, после чего мигом бежали в ближайший магазин, чтобы успеть до повышения обменного курса. Каждые несколько недель появлялись банкноты всё высшего и высшего номинала. Когда вышла банкнота номиналом 1000 миллиардов, люди перестали забирать сдачу, когда покупали за неё товары. Инфляция достигла своего пика в октябре 1923 года, а номинал банкнот вырос до 100 триллионов марок. Валюта утратила смысл.
Люди перестали иметь дело с наличными и начали прибегать к бартеру. Многие врачи настаивали на том, чтобы им платили колбасой, яйцами, углём и прочим. Люди обменивали туфли на рубашки, а посуду – на кофе. Были широко распространены экономическая паника и недоверие. Немцы начали жить одним днём. В городах стали появляться танцевальные залы и стрип-бары, а продажа кокаина взлетела до небес.
Как ни странно, дефицита товаров не наблюдалось. Просто не было стабильной валюты, чтобы их можно было приобрести. Единственными предметами, обладающими реальной ценностью, были материальные активы – алмазы, золото, антиквариат, предметы искусства. В скором времени в стране начало процветать мелкое воровство. Люди стали воровать что угодно – мыло, заколки, медные трубы, бензин.
Было ясно, что для того чтобы остановить постоянное обесценивание денег и восстановить контроль над ситуацией, нужно было принять радикальные меры. В конце 1923 года марка была заменена новой валютой – рентенмаркой, которая была подкреплена ипотеками на сельскохозяйственные и промышленные земли. Стоимость рентмарки была зафиксирована по старому курсу – 4,2 рентмарки за один доллар США.
Германия вернулась к нормальной жизни, но страна больше уже никогда не была прежней. Потерянные сбережения так и не были восстановлены, «равно как и ценности тяжёлой работы и порядочности, которые сопровождали эти сбережения», как писал Джордж Дж. У. Гудман, американский писатель и экономист. По его словам, «страна приобрела иной характер, который Гитлер впоследствии использовал в своих целях с дьявольским талантом».
Перл Бак, американский писатель, который посетил Германию в 1923 году, сказал: «Города стояли на месте, дома не были разбомблены и не лежали в руинах, но пострадали миллионы людей. Они потеряли свои сбережения; они были потрясены и ошеломлены инфляцией и не понимали, как это произошло и кто был противником, победившим их. Они утратили уверенность в себе, они, как им казалось, перестали быть хозяевами собственной жизни. Более того, они лишились старых ценностей, морали, этики и порядочности».
Теннисист Тоомас Лейус: за что сидел первый победитель Уимблдона из СССР